Стас, видя скорее мое смятение, ничего не стал спрашивать. Да я бы сейчас нечего ему и не сказала.

Села в кресло, пристегнулась. Прикрыла глаза. Божечки. Что же это с самого начала-то какая-то неразбериха? Нет, прилетим на место, все расскажу Стасу, не хочу недомолвок, тем более, было бы, что скрывать. Я-то ни в чем не виновата и не замешана.

Пилоты объявляют, что полет будет проходить четыре часа. Мне подурнело. Уже взлетели, меня тряхануло, когда самолет отрывался от земли. Голова закружилась. Твою мать. Это ж что значит, всех красот с высоты птичьего полета я не увижу? Нужно хоть попросить Стаса поснимать на телефон. Я только открыла глаза, но сильное головокружение заставило тут же закрыть их обратно, причем у меня вырвался такой жалобный стон.

– Варька, ты совсем зеленая! – услышала я обеспокоенный голос Стаса. – Можешь потерпеть еще чуть-чуть? Скоро уже можно будет вставать.

– Ага, – только и смогла выдавить я, так как меня начало уже подташнивать.

– Скоро наберем нужную высоту… – продолжал Стас.

– Не надо, а то я не дотерплю, – через силу скривила я в улыбке губы.

– Понял.

Я пыталась отвлечься разговорами на разные приятные темы. Но видимо, мои внутренности не хотели отвлекаться, а в первую очередь – желудок. Он хотел срочно стать пустым. Я гладила его, как котенка, чтобы не стошнить раньше времени. Я настолько увлеклась самокопанием, что только когда на мне, расстегиваясь, щелкнул ремень, поняла, что меня зовут.

– Варя, ты слышишь меня? – взволнованный голос мамы.

Я киваю. И живот скручивает спазмом. Я не открываю глаз, потому что понимаю, что меня тут же вырвет. Чьи-то руки вытаскивают меня из сиденья, и я держусь за руку очень крепко, но глаз не открываю, потому что чувствую, что не дотерплю. Я открыла их только когда услышала шум воды. Дверь закрылась. Рядом стояла мама.

– Блин, мама, мне так плохо, – только и успела я сказать, как тут же поздоровалась с унитазом.

– Девочка моя, – мама гладила по голове, говорила ласковые слова.

Но мне было все равно. Я думала, помру в этой комнатке.

Однако нет, через каких-то двадцать минут я все-таки смогла разогнуться. Маман вышла из туалета почти сразу. Отговорилась, будто пошла искать таблетки от укачивания. А я взглянула на себя в зеркало и ужаснулась. Как там Стас сказал, зеленая? Это он не обманул. Я сейчас напоминала себе лягушонка: растрепанные волосы, большущие глаза и цвет кожи точно зелено-серый, тьфу. Стянула с волос сползшую резинку, перевязала хвост, умылась прохладной водой. Немного полегчало. Увидела, что на крючке висит полотенце, не побрезговала (вроде, в самолете кроме нас никого, да и как я поняла, я первая посетила туалет), сняла, намочила его и приложила ко лбу, почувствовала блаженство. Щелкнула ручка двери, в щель заглянула мама.

– О, ты уже готова в бой? – спросила она, повеселевшим голосом.

– Ага.

– Ну, тогда выходи, а то ты тут всех поперепугала.

Вот же блин, как стремно-то, кто бы знал. Но не могу же я оставаться здесь до конца перелета. Выходя в салон, ожидала увидеть насмешливые взгляды или сожаление, но каково же было мое удивление, когда я поняла, что на меня никто кроме Стаса не обратил внимания. Я прошла между креслами и села на место. Вздохнула с облегчением.

– Варя, вот это ты меня напугала. Ты как? – столько заботы плескалось в его голубых глазах, что я чуть не расплакалась от жалости к себе

– Да все нормально, наверное, пока, – ответила я, сдерживая дрожь в голосе.

Сажусь рядом со Стасом, он меня обнимает, и я кладу голову к нему на плечо. Подходит мама. Протягивает таблетки.

– О, голубки! Вижу, все у вас хорошо. Тогда пойду на место. Если что, зовите, – маман подмигнула и ушла.

– Варя, лететь еще долго. Может, поспишь?

– Да, так будет лучше, а то меня что-то опять подташнивает.

Закрыла глаза. Вслушиваясь в ровное дыхание Стаса, начала проваливаться в сон.

Проснулась от чьего-то нервного смешка.

– Ну, все внимание перетянула на себя, – прошептал кто-то тихо.

Я приоткрыла глаза, оглянулась. Увидела спину Блонди. Она с кем-то разговаривала по телефону, отсев в конец салона и отвернувшись. Я глянула в иллюминатор, небо было темным, значит, ночь. Ночь?! Я посмотрела на Стаса. Тот спал, но почувствовав мой взгляд, приоткрыл глаза.

– Почему уже ночь?

– Мы садились в Стамбуле, вынужденная посадка была, из-за погоды что ли… Ты спала крепко, не стал будить. Да нас и не выпускали… – он перешёл на бормотание и снова вырубился.

Вика тем временем перешептывалась дальше.

– Да, прикинь, вот тварь! Костик так дергался, все переживал, как там эта девка. Успокаивала, блин, его, пока она там блевала в толчке. Сука.

Я аж открыла глаза, посмотрела, точно ли спит Стас. Не дай Божечки, услышит.

– Ага. А еще притащилась с парнем. Слушай, он такой классный! Если бы не Костик, точно бы с ним замутила, такой пусик…

Я вся обратилась в слух.

– Секси. Рассказать? Да я ща пойду обратно – сфоткаю его, пока спит. Только, прикинь, зашел в солнечных очках, мачо весь такой. А ща прохожу – у него два финиша под глазами. Он еще и дерется. Прям настоящий мужик. И фигура – закачаешься. И шмотки все классные. Слушай, а может, он борьбой занимается? Надо про него разузнать.

«Вот дура, чертова блондинка», – подумала я.

Сама посмотрела на Стаса. Все-таки он красавчик. Даже синяки не портили его лицо. Я провела пальцами по его щеке. Услышала, как эта дурында закопошилась сзади, вставая. Я закрыла глаза. Не хватало еще, чтобы она подумала, что я подслушиваю. Блонди, проходя мимо, задержалась на секунду, тихо щелкнул фотик. Так и хотелось дать ей по рукам, но сдержалась. Она ушла.

Я задумалась над ее словами. Значит, Костик волновался, с чего бы это? Мне все больше это не нравилось. Его странные взгляды, и теперь это.

Стас шевельнулся, привлекая к себе мое внимание. Что то невнятное сказал во сне и заулыбался. Так мило.

Я посмотрела на бортовые часы. Десять вечера. Ни фига, вот это я дреманула. Уже скоро прилетим наверняка. И только я об этом подумала, как пилот предупредил по громкой связи, чтобы мы готовились к посадке. Спереди, где сидели Костик с Викой, раздался смех. Блонди ржала, как конь. Вот же и правда связался парень с ней.

Я начала будить Стаса. Он открыл глаза.

– «Приготовиться к посадке», – процитировала я пилота и заулыбалась.

– Тебе лучше? А я вот смотрел, как ты спишь, и не удержался, тоже уснул, – нахмурил он брови. – Но знаешь, сделал для тебя несколько фоток. Приземлимся, покажу.

– Хорошо, – кивнула я.

Пристегнули ремни. Самолет пошел на посадку.